ivanetsoleg

Уголовное дело по обвинению жителей Мелекесса Розова, Федотова и Ещеркина по обвинению их по ст. 588 (террористический акт против представителя власти) и ст. 593 (бандитизм) слушалось на выездном заседании Верховного суда СССР с 17 до 20 января 1937 года в Мелекессе. Его решение оказалось вполне ожидаемым: всех троих приговорили к высшей мере социальной защиты – к расстрелу. Позже в газетах появилось сообщение о том, что через четыре дня приговор в отношении этих преступников приведён в исполнение.


Дом, в котором жил Виктор Федотов. Фото из уголовного дела. 1936 год.


Дом, в котором жил Александр Розов. Фото из уголовного дела. 1936 год.


Сарай, в котором Александр Розов хранил вещи убитой Прониной. Фото из уголовного дела. 1936 год.


Дом, в котором жил Ещеркин. Фото из уголовного дела. 1936 год.


Изъятый у Розова нож с ножнами, которым была убита Пронина. Фото из материалов уголовного дела. 1936 год


Найденные под крыльцом дома Розова ручка, замки и уголки от чемодана Прониной. Фото из материалов уголовного дела. 1936 год


Изъятые из дома и сарая Розова вещи из чемодана Прониной. Фото из материалов уголовного дела. 1936 год

А вот что уже в постсоветское время "раскопали" ульяновские журналисты (2007 год):
"Чрезвычайное происшествие случилось перед Новым 1937-ым годом. Готовясь к праздникам, люди не представляли, насколько кровавыми они будут. Накануне сталинских репрессий все жили привычной жизнью…
11 декабря депутат Верховного Совета Мария Пронина возвращалась из Москвы с Чрезвычайного VIII Всесоюзного Съезда Советов в родной город. С московского поезда она сошла в Куйбышеве (ныне Самара). С железнодорожной станции ее должен был забрать исполкомовский водитель. Однако тому было не до депутата Верховного Совета — в этот день у него родила жена. На радостях, что выпала командировка в Куйбышев, мужик погрузил в машину свою родню, чтобы помогали его благоверной после родов. В итоге для законного пассажира, депутата Прониной, места не хватило. Скромная учительница отпустила водителя с миром, а сама поехала на поезде. По дороге она встретила коллегу из своей же школы. Вместе с ней около 10 часов вечера Пронина вышла из здания вокзала. Восторженная Мария Владимировна всю дорогу громко смеялась и без умолку рассказывала о встрече, о Кремле, о Сталине… Женщины не заметили, что от самого вокзала за ними следуют трое…
Грабители напали в темном переулке. Пронина закричала: «Разбой!» — и тут же получила удар ножом. Ее коллеге повезло — она вырвалась и выбежала из переулка. На улице, куда ее вынесли ноги, жил сам председатель райисполкома Коннов. В этот вечер у него было застолье. Учительница стучала в окна и просила, чтобы вызвали милицию. В ответ ей порекомендовали обратиться к соседям — высокие гости гуляют и, вообще, не до нее… На беду, у соседей не оказалось телефона. Женщина снова ринулась к председателю. Празднующее начальство отреагировало только после того, как услышало фамилию Прониной. Все вмиг высыпали на улицу, в считанные минуты приехала милиция… Но Мария Пронина была уже мертва. Преступники нанесли ей девять ножевых ранений и, забрав все вещи, скрылись.
Спустя несколько дней в городе произошло второе чрезвычайное событие. В исполком по прямому телефону позвонил сам Сталин! Разговор был коротким. Вождь спросил: «Нашли?» — имея в виду, конечно, убийц депутата Прониной. Получив в ответ дрожащее «нет», Сталин сказал: «Найти!» — и бросил трубку.
Милицию, прокуратуру НКВД - всех подняли на уши. В то время в Мелекессе не велось даже учета преступлений. Чтобы иметь хоть какие-то зацепки, пришлось переворачивать судебные дела и больничные книги в поисках людей, погибших в этом же районе от большого количества ножевых ранений. Круг подозреваемых — почти весь город… Как же поймали преступников?
Живых свидетелей, способных вспомнить события тех лет, осталось не так много. И все же одну рассказчицу нам удалось найти. Валентине Александровне Мельниковой скоро будет 88 лет, а тогда она была 16-летней девчонкой. Ее отец занимал солидную должность в милиции, поэтому о сенсационном убийстве девочка знала намного больше, чем многие в округе.
Как рассказывает Валентина Александровна, из Москвы на поиски убийц депутата Прониной был вызван специальный сыщик, уполномоченный МУРа некто Осипов. Суперсыщик снял комнату в доме Мельниковых и прожил там несколько дней. Уходил по ночам, возвращался утром. В один из этих дней мать Валентины Александровны открыла дверь и увидела на пороге растрепанного пьяного мужика, по виду - отпетого бандита. Она хотела уже звать на помощь, но «бандит» заговорил голосом сыщика:
— Вот и хорошо, что вы меня не узнали. Значит, маскарад удался!
Оказалось, что в этом наряде Осипов несколько дней шатался по подворотням и выпивал с местной шпаной, поговаривая, что ему нужен товарищ, чтобы «идти на дело». Искал он мужика крепкого и верного, чтобы не подвел. Один из подозреваемых — местный бездельник Александр Розов — «клюнул». Стоило его чуть подпоить и подзадорить словами: «Да кто ты такой? Да можно ли тебе доверять?» — как он завопил, что он бывалый, и грабить может, и воровать, и на мокрое дело тоже пойдет, потому как он — тот самый, который «депутатку завалил»…
На следующий день Розова арестовали. Группа задержания застала его спящим на сеновале. Захваченный врасплох убийца стал требовать ордер на арест и махать вырезкой из Конституции, говорящей о неприкосновенности личности… Одновременно были арестованы и его сообщники — 19-летний Виктор Федотов и 23-летний Дмитрий Ещеркин. Забрали также мать Розова и его сестру с мужем, а также давнего приятеля, не имевшего отношения к убийству — на всякий случай. Вскоре все они предстали перед Верховным Судом РСФСР. Убийцы признались в содеянном. В суде они рассказали, что с чемоданами Прониной они убежали на кладбище. Первым делом сожрали две плитки шоколада, которые учительница везла дочкам. Там же, в темноте, выпотрошили чемодан и поделили его содержимое — сменную одежду, отрез на новую юбку, подарки детям — шапочки, платьица, кружевные воротнички, да листок еще не опубликованной новой Конституции… Только рассмотрев при свете документы, убийцы поняли, на кого подняли руку. В день похорон в числе прочих провожавших дружки пробились к гробу учительницы. Ещеркин даже прослезился: «Важные были похороны, — заметил он в суде, — и жалостные очень».
Троих друзей приговорили к расстрелу. Приятеля, который в убийстве участия не принимал, но был другом и помощником преступников, посадили на 10 лет. Сестру Розова приговорили к б месяцам исправительных работ с конфискацией имущества, ее мужа — к шести годам тюрьмы. На свободе оставили только мать.
Тем временем в Мелекессе полетели с плеч и начальничьи головы. Председателя райисполкома Коннова (который в день убийства Прониной выпивал с друзьями) на два года посадили в тюрьму. Вместе с ним почему-то угодил за решетку и заведующий районным земельным отделом. Поснимали и верхушки в отделах исполкома, в милиции и в НКВД. На этом рассказ можно было бы закончить, но…
О необычайном продолжении этой истории нам рассказала все та же Валентина Александровна Мельникова. После войны она работала терапевтом в местной больнице. Однажды к ней на прием попала пожилая гражданка Розова. Догадавшись, что это и есть мать знаменитого бандита, Валентина Александровна пожалела женщину и осторожно спросила ее, как она пережила расстрел сына. В ответ женщина просияла: «Да вы что! Сашу не расстреляли! Он теперь герой!».
Мать рассказала, что приговор не был приведен в исполнение вовремя, а когда началась война, ее сыну дали последний шанс послужить Родине — отправили в штрафбат, на передовую. При этом бывший головорез не только уцелел, но и заслужил, по словам матери, звание героя Советского Союза… То, что приговоренного к расстрелу бандита после войны видели живым, да еще с кучей орденов и медалей, спустя тридцать лет после гибели Прониной упомянула одна из местных газет. О дальнейшей судьбе героя-убийцы ничего не известно. В Ульяновском областном архиве не сохранилось никаких данных о герое СССР Александре Розове.
Историю, очень похожую на судьбу Александра Розова, когда-то рассказывали старослужащие Ульяновского военного училища связи. В первые послевоенные годы в училище на небольшой должности служил полный кавалер Ордена Славы. Ни имени, ни фамилии его рассказчики не вспомнили. Известно лишь, что до войны этот мужчина был приговорен к расстрелу за тяжкое преступление. До 41-го года его расстрелять не успели, а потом было уже не до этого. И — надо ж было такому случиться! — тюрьму разбомбили, так что уцелевшие преступники оказались на свободе. Однако наш герой, вместо того, чтобы бежать, вступил в Красную Армию и отправился на фронт, где и завоевал свои ордена. После войны, совсем другим человеком, он устроился на военную службу и хотел вести тихую жизнь, забыв о прошлом, но это ему не удалось. Через пару лет после Великой Победы бывшего «расстрельника» вычислили. Однажды в училище за ним пришла машина, и… больше его никто не видел".
 


Из обращения Куйбышевского краевого комитета ВКП (б) и Куйбышевского крайисполкома ко всем партийным организациям края:
"...Хотя следствие по делу об убийстве тов. Прониной еще не за­кончено, однако уже сейчас не подлежит никакому сомнению, что это убийство носит политический характер и совершено рукой классoвoгo врага. Убийцы М.В. Прониной — Розов, Федотов и Ещеркин - подонки оголтелых врагов народа. Все трое преступников — выходцы из социально чуждой среды.
ЦК ВКП (б) и Совнарком СССР дали совершенно правильную оценку роли руководящих органов края в связи с фактом убийства М В. Прониной.
ЦК ВКП (б) и Совнарком СССР признали позором для руково­дящих органов края факт и обстановку убийства делегатки Чрез­вычайного VIII Всесоюзного Съезда Советов, члена редакционной ко­миссии т. Прониной.
Крайком партии прежде всего несет политическую ответствен­ность за это убийство, ибо Крайком и Крайисполком не разглядели недопустимой обстановки, созданной в Мелекессе вокруг избрания тов. Прониной на Всесоюзный Съезд Советов, не разглядели политическую слепоту руководителей Мелекесской организации, не придавших никакого значения факту избрания от Мелекесса народной учительницы М. В. Прониной на Всесоюзный Съезд Советов. Крайком и Крайисполком не организовали дело отправки из Куйбышева и встречи на местах делегатов Всесоюзного Съезда Советов.
Крайком и Крайисполком обязаны были знать обстановку и положение в Мелекесской организации, которые облегчили злодейское убийство М. В. Прониной.
Это убийство могло произойти только в обстановке крайней распущенности, благодушия, притупленности революционной бдительности и преступной безответственности со стороны партийного и советского руководства Мелекесского района. Совершенно пра­вильно писала «Правда» в передовой статье от 25 декабря 1936 г.: «Убийство в Мелекессе делегатки Всесоюзного Съезда Советов М.В. Прониной — злодейский акт классового врага. Выполнение этого тер­рористического акта было облегчено безобразным поведением, попу­стительством мелекесских головотяпов».
Убийство М. В. Прониной должно было всколыхнуть все партийные организации края. Однако позорные факты, имевшие место уже после этого (издевательское отношение к делегаткам Всесоюзного съезда Советов: т.т. Терехиной в г. Куйбышеве, Бакулиной в Куйбышевском (Кротовском) районе, хулиганское нападение на Субаеву в Челно-Вершинском районе) показывают, что партийные организации далеко не сделали всех необходимых выводов из серьезного политического урока, каким является убийство М.В. Прониной.
ЦК ВКП (б), обсуждая вопрос об убийстве М.В. Прониной и состояние партийного и советского руководства в Мелекесском районе, совершенно правильно признал недостаточность принятых Крайкомом мер в связи с фактом убийства Прониной. ЦК ВКП (б) снял с работы первого секретаря Мелекесского Райкома тов. Егорова, несущего политическую ответственность за состояние Мелекесской организации, и исключил из партии председателя Мелекесского райисполкома Коннова. ЦК ВКП (б) обязал Крайком принять дополнительные меры к укреплению Мелекесской партийной организации.
Крайком ВКП(б) требует от всех партийных организаций края извлечь серьёзные уроки из факта убийства делегатки Всесоюзного Съезда Советов тов. Прониной и принять действительные меры, предупреждающие впредь подобного рода позорные явления в нашем крае.
Факты злостного хулиганства и бандитских проявлений, имевших и продолжающих иметь место в крае (убийство рабочих в г. Куйбышеве в ноябре и убийство помощницы комбайнера — комсомол­ки Зотовой в Красноярском районе и др.) свидетельствуют о расхлябанности органов власти и о преступной беззаботности партийных организаций в этих районах.
Куйбышевский Крайком ВКП (б). № 1505/с 31.XII.1936 года».

Из Докладной записки НКВД СССР о террористических актах в отношении делегатов 8 Чрезвычайного Всесоюзного Съезда Советов и 17 Всероссийского Съезда Советов. 19 января 1937 г.:
"Секретарю ЦК ВКП(б) т. Сталину
За последнее время в Куйбышевской, Воронежской обл., Западно-Сибирском и Азово-Черноморском краях отмечен ряд террористических актов и а/с проявлений в отношении делегатов 8 Чрезвычайного Всесоюзного Съезда Советов и 17 Всероссийского Съезда Советов.
Куйбышевская обл. 11 декабря 1936 г. в г. Мелекессе была убита делегатка 8 Чрезвычайного Всесоюзного Съезда Советов Пронина Мария Владимировна, учительница образцовой школы г. Мелекесс. Убийцы Розов, Федотов и Ещеркин нанесли Прониной 12 смертельных ножевых ран. Виновные арестованы. Дело находится в Верховном Суде РСФСР....
Куйбышевская обл. В с. Еленкино Челно-Вершинского района в помещении клуба состоялся вечер самодеятельности колхозной молодежи. Перед началом вечера собравшиеся прорабатывали статью делегата 8 Чрезвычайного Всесоюзного Съезда Советов Субоевой о работе съезда. Субоева тоже присутствовала на вечере. Во время чтения статьи Субоевой в клуб явился колхозник Шишов, который схватил Субоеву за горло и сбросил ее со сцены. Шишов по распоряжению пред. райисполкома был задержан сельсоветом, находился под охраной 2 членов сельсовета Потапова и Маркелова, допустивших побег Шишова. Потапов и Маркелов преданы суду. Приняты меры к немедленному розыску Шишова. На место командирована опергруппа, мобилизован оперативный состав милиции УГБ.
Мною даны местам указания о принятии срочных агентурно-оперативных мер к предотвращению террористических актов.
Ежов".

В итоге были возбуждено уголовное дело на заведующего земельным отделом Мелекесского райисполкома Ф.Я. Шишкина и председателя того же райисполкома И.Л. Коннова:
"Обвинительное заключение по делу по обвинению бывшего председателя Мелекесского райисполкома Коннова И.Л. и бывшего члена президиума РИК Шишкина Ф.Я. в преступлении, предусмотренном ст. 109 Уголовного кодекса РСФСР.
Настоящее дело возникло в связи с убийством в городе Мелекессе Куйбышевской области 11 декабря 1936 г. делегатки VIII Чрезвычайного съезда Советов М.В. Прониной, возвращавшейся домой со съезда.
Убийство делегатки М.В. Прониной произведено около 9½ часов вечера на Больничной улице тремя местными жителями Розовым, Федотовым и Ещеркиным. Прониной было нанесено 9 ножевых ран.
Произведённым расследованием установлено, что М.В. Пронина приехала по железной дороге в гор. Мелекесс 11 декабря в 9 часов вечера, и с вокзала шла домой вместе со случайной попутчицей Овчинниковой, т.к. никто Пронину на вокзале не встретил.
Местным органам власти ещё 9 декабря было известно, что по окончании Съезда Советов делегатка М.В. Пронина вместе с другими делегатами из Москвы приехала и краевой центр, в гор. Куйбышев, на совещание при крайисполкоме, откуда и должна была вернуться домой в гор. Мелекесс.
9 декабря из гор. Мелекесс выехал в гор. Куйбышев на автомашине РИКа член президиума РИКа Шишкин, которому было поручено встретить в гор. Куйбышеве делегатку М.В. Пронину и привезти её на автомашине в гор. Мелекесс.
Однако, как установлено расследованием, Шишкин, прибыв в гор. Куйбышев 9 декабря, данного ему поручения не выполнил, явился для отвода глаз к М.В. Прониной лишь вечером 10 декабря, тогда, когда она уже собралась ехать домой по железной дороге и приобрела билет на проезд. Застраховав себя явкою к т. Прониной от возможных нареканий за неисполнение возложенного на него поручения, Шишкин вместо т. Прониной посадил на автомашину свою тёщу, и с ней отправился на следующий день домой в гор. Мелекесс.
Из имеющихся в деле показаний шофёра РИКа Гвоздева и секретаря крайисполкома Панфиля видно, что тов. Пронина ждала и разыскивала сама автомашину РИКа, но, очевидно, убедившись в том, что машина перегружена другими пассажирами (показание Панфиля), и что Шишкин не хочет взять её с собою (явился лишь перед отходом поезда), М.В. Пронина, известная своей исключительной скромностью, вынуждена была подчиниться необходимости поехать домой по железной дороге, что обычно занимает не меньше суток езды, вместо того, чтобы быть дома через 3-4 часа езды на автомашине. Причём слова, сказанные впоследствии М.В. Прониной Шишкину и Панфилю о том, что она, не имея тёплой обуви, предпочитает поехать железною дорогою, а не на автомашине РИКа, в свете описанных ранее неудачных попыток М.В. Прониной устроиться на автомашине, следует рассматривать как слова, сказанные великодушным и скромным человеком в оправдание того же Шишкина, опасавшегося за свой поступок ответственности (см. показания свидетеля Гвоздева), и не могут ни в какой мере снимать ответственности с обвиняемого Шишкина.
Прибыв 11 декабря с.г. в 4 час дня в гор. Мелекесс, обвиняемый Шишкин, зная хорошо, что делегатка М.В. Пронина 10 декабря выехала из Куйбышева в Мелекесс по железной дороге, и что в этот день вечером она могла приехать в Мелекесс, не только не озаботился лично, как человек, преступно отнесшийся накануне к выполнению своего служебного долга, принять меры хотя бы здесь в Мелекессе к организации встречи на вокзале М.В. Прониной и охране её в пути, но не счёл даже нужным поставить об этом в известность других представителей власти. Случайная встреча Шишкина с пред. РИКа Конновым в бане и разговор с ним о выезде М.В. Прониной по железной дороге не меняют положения и не могут рассматриваться обстоятельствами, смягчающими вину Шишкина.
Председатель Мелекесского райисполкома Коннов, узнав от своего шофёра Гвоздева 11 декабря в 4 часа дня о том, что делегатка М.В. Пронина не приехала на автомашине, а что она 10 декабря вечером с поездом № 49 выехала из Куйбышева в Мелекесс по железной дороге, получив подтверждение этого сообщения от Шишкина, буквально ничего не предпринял для организации встречи и к обеспечению охраны и перевозочных средств для М.В. Прониной с вокзала в Мелекесс до её квартиры, находящейся на расстоянии не менее 2-х километров от вокзала. При этом Коннов знал, что поезд, на котором могла приехать, и действительно, как оказалось, приехала М.В. Пронина, прибывает на ст. Мелекесс в 9 часов вечера по местному времени. Не сделав ничего сам, Коннов в то же время не сообщил об ожидающемся приезде М.В. Прониной никому из других представителей власти или общественным организациям.
Таким образом, два руководящих работника РИКа, Шишкин и Коннов, явно преступно, бездушно отнеслись к выполнению своего служебного долга. При этом установлено, что Коннов вечер 11 декабря не был занят работой на службе, а находился в кино, а затем в биллиардной, где и застало его известие об убийстве М.В. Прониной.
Преступление Коннова и Шишкина приобретает особенную тяжесть ввиду следующих обстоятельств, установленных расследованием на месте. В гор. Мелекессе, насчитывающем около 35 тысяч жителей, совершенно нет уличного освещения, с вечера город погружается в темноту, тротуаров на улицах почти нет, улицы изрыты, и для пешеходов передвижение ночью представляет большое затруднение. Ни одного милицейского поста в городе нет. Благодаря этому и ввиду бездействия органов власти в городе исключительно развита преступность, грабежи, хулиганства и даже убийства. По сообщению печати и по показаниям опрошенных свидетелей из знатных людей города – Героя Труда Шагиахметова и стахановки Рябовой, положение в городе характеризуется так, что население терроризировано грабителями и хулиганами, с наступлением темноты люди опасаются выйти из квартиры, хозяевами улицы становятся грабители, хулиганы и убийцы. Благодаря бездействию органов власти население города не доводило до сведения милиции о сделанных нападениях и хулиганствах.
Всё это не могло быть неизвестным Коннову и Шишкину, обвиняемым по данному делу – руководящим работникам города и района. Поэтому поступок их в отношении делегатки М.В. Прониной, заведомо поставленной в условия явной беспомощности перед уличными бандитами-террористами, является преступлением, перерастающим понятия простого бездействия власти, и по своей политической значимости и тяжести последствий подлежащим квалификации по ст. 109 УК.
Будучи привлечены к ответственности, обвиняемые Коннов и Шишкин виновными себя признали.
На основании вышеизложенного предаются суду:
Бывший председатель Мелекесского райисполкома Коннов Иосиф Лукьянович, 32-х лет, член ВКП (б) с 1932 г., не судимый, служащий, из крестьян с. Колдыбань Колокольцовского р-на Куйбышевской области, проживающий в г. Мелекессе, по улице Хмельницкого в доме № 112, и
Бывший член президиума, зав. райЗО Шишкин Фёдор Яковлевич, 31 года, исключённый из членов ВКП (б), не судимый, служащий, по специальности агроном, с высшим образованием, происходящий из крестьян с. Кардаиловского Илекского района Оренбургской области, проживавший в гор. Мелекессе на улице Аблова в доме № 84,
По обвинению их в преступлении, предусмотренном ст. 109 УК РФ, выразившемся в том, что, будучи обязанными в силу своего служебного положения обеспечить переезд из г. Куйбышева в г. Мелекесс и охрану делегатки VIII Чрезвычайного Всесоюзного съезда Советов М.В. Прониной, преступно отнеслись к выполнению своего служебного долга, ни встречи, ни охраны не организовали, посланную за М.В. Прониной автомашину Шишкин использовал для перевозки своей родственницы. В результате делегатка М.В. Пронина была предоставлена самой себе, и по приезду в г. Мелекесс железною дорогою, будучи никем не встреченной, идя с вокзала домой, вечером 11 декабря была убита.
Зам. прокурора Куйбышевской области Зарубин. Составлено 27 декабря 1936 г."

Уголовное дело Шишкина и Коннова слушалось в Куйбышевском областном суде 2-3 марта 1937 года. Суд признал обоих виновными в преступлении, предусмотренном ст. 109 УК РСФСР (злоупотребление властью или служебным положением), и приговорил Шишкина к трём годам, а Коннова – к двум годам лишения свободы без поражения в правах.

P.S. 
ПОСТАНОВЛЕНИЕ КУЙБЫШЕВСКОГО КРАЕВОГО ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КОМИТЕТА СОВЕТОВ
от 13 декабря 1936 г.
Президиум Крайисполкома постановляет:
1. Принять похороны т. Прониной М. В. за счет Крайисполкома.
2. Назначать малолетним дочерям т. Прониной Валентине и Евгении персональную пеисию по 150 рублей в месяц каждой до достижения совершенноолетнего возраста
3. Обязать Мелекееский Горсовет и Райисполком отремонтировать для семьи т. Прониной квартиру, отпустив на это из краевого бюджета 5 тысяч рублей.
4. Мелекесскую начальную образцовую школу, получившую республиканскую премию, в которой преподавала т. Пронина, назвать школой имени ПРОНИНОЙ М. В.
5. Просить Президиум ВЦИК об утверждении этого решении".

Мария Яровая в середине 20-х годов вышла замуж за счетовода Петра Пронина, с которым первые годы прожила в любви согласии, родив ему двух дочерей – Валентину и Евгению. Муж Прониной, который и ранее сильно пил, после убийства жены спился окончательно и через короткое время умер. Дочерей отправили в спецдетдом для детей высокопоставленных работников и соцслужащих.

Марию Владимировну похоронили рядом с братской могилой красноармейцев и жителей Мелекесса, расстрелянных здесь белогвардейцами за время Гражданской войны летом и осенью 1918 года. Сначала здесь был установлен простой деревянный обелиск с мемориальной доской: «Лучшая учительница города Мелекесса, делегат чрезвычайного VIII Съезда Советов, член редакционной комиссии по установлению окончательного текста Конституции СССР. Зверски убита классовыми врагами на боевом посту в пути со Съезда 11 декабря 1936 года». В 1954 году обелиск заменили на каменно-бетонный, а в 1981 скульптор Василий Шелонов создал на этом месте монументальную композицию «Трубач революции» со скульптурными портретами Марии Прониной и Героя Советского Союза Аркадия Барышева, которого похоронили здесь же в 1956 году.

Впоследствии судьба занесла дочерей Марии Владимировны в Азербайджан, где ныне живут две ее внучки, Светлана и Аида, правнуки Руфад, Фауд и Мурад, а также правнучка Лейла.
Они-то и рассказали о судьбе дочерей погибшей учительницы. Валентина Петровна после школы поступила в МГУ, где познакомилась с азербайджанцем, вышла за него замуж и переехала жить в Баку. Всю жизнь также проработала учительницей, и в последние годы была завучем 134-й школы города Баку, была награждена медалями «За трудовое отличие» и «Доблестный труд» и умерла в 1983 году – прямо в школе. Сердце не выдержало – дали о себе знать нелегкое детство и трудная работа. Ее сестра Евгения, закончила Ульяновский пединститут , работала в Ульяновске и Самаре, была депутатом горсовета, а после смерти сестры уехала в Азербайджан к племянницам, где и умерла в 1996 году. Им было 11 и 9 лет, когда не стало их матери, но та запомнилась им вечно сидящей над тетрадками…
Как то в Димитровградском краеведческом музее побывал в гостях Халик Асадов, предприниматель из Турции, муж Аиды - внучки Марии Прониной (в настоящее время супруги с детьми проживают в Турции).



ИСТОЧНИКИ и БИБЛИОГРАФИЯ:
- Историческая Самара
- Самарский областной государственный архив социально-политической истории - СОГАСПИ, Ф-1141, оп. 17, д. 32
- Шейнин Л. Убийство М.В. Прониной. – В сборнике рассказов «Старый знакомый». М, Государственное издательство художественной литературы. 1957 (Записки следователя- http://www.serann.ru/text/ubiistvo-mv-proninoi-9606)
-  https://ulpressa.ru/2007/12/21/article41677/
- http://melekes.com/posts/1212076
- https://ul.aif.ru/persona/details/165003
- Петровка, 38. № 6 (9752) от 23 февраля 2021 г., ЛЕГЕНДЫ МУРА
- ДУБРОВИНА Е. Н. "СОВСЕМ НЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ УБИЙСТВО"
- И. Ф. Крылов. Были и легенды криминалистики. — Л., 1987
- http://mir-dim.ru/ppl/pronina.html
- Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918—1939. Документы и материалы. В 4-х т. / Т. 4. стр. 393-394
Архив:     ЦА ФСБ России. Ф. 3. Оп. 4. Д. 1949. Л. 233-235. Копия.